К 140-летию Ивана Ильина. Идеи и меч, «Литературная газета»
Юбилей Ивана Ильина отмечается на фоне новой эпохи в истории России. Спецоперация на Украине идёт более года, по итогам исторического визита в Москву председателя КНР Си Цзиньпина российский орёл повернул обе головы на восток. Новая концепция внешней политики официально называет страну «государством-цивилизацией» и констатирует, что недружественные государства создают угрозы «экзистенциального характера» для безопасности и развития нашей страны. В терминах Ильина это звучало бы как «исторический бой между слугами Божиими и силами ада».
Ильин писал безудержно, и в его творческом наследии, а это уже 33 тома, можно найти самые разнообразные цитаты. Вот про государственную власть: «Государство не может требовать от граждан веры, молитвы, любви, доброты и убеждений. Оно не смеет регулировать научное, религиозное и художественное творчество… Оно не должно вторгаться в нравственный, семейный и повседневный быт...» По нынешним временам звучит, прости, Господи, совсем либерально.
Ильина представляют прежде всего философом. Есть разные оценки глубины и научности его работ. Философия Ильина не отделялась от религии, таким образом, на научность он и сам не претендовал. Труды Ильина близки к церковным проповедям, и это может быть достоинством для церкви, но не для науки. Кроме того, Ильин увлёкся феноменологией – эмоциональным, то есть нерациональным постижением мира, без изучения предпосылок, логических связей и последствий событий и явлений.
Если качество Ильина-философа может вызывать вопросы, то он, уже без всяких сомнений, сыграл ключевую роль как идеолог белой эмиграции. Та самая работа, «О сопротивлении злу силою», была написана Ильиным в 1925-м по впечатлениям от поездки в Италию Муссолини и стала боевым кличем Русского общевоинского союза (РОВС). Ильин превратил едва ли не в религиозный культ идею «непримиримости» в борьбе против всего советского, которое он называл сатанинским злом – опять же не слишком научный термин. Более того, такие понятия «расчеловечивали» советских людей, это техника для оправдания насилия и убийства. Ведь «непримиримость» возникла не от любви к Родине и народу, а из озлобления на «чернь», посмевшую заявить о своих правах в октябре 1917-го.
Даже коллега, религиозный философ Николай Бердяев, не согласился с предлагаемыми Ильиным методами. Бердяев ответил критической статьёй «Кошмар злого добра», объясняя, что такие идеи могут внушить только отвращение к добру и христианству.